Заблудившийся звездолет. Семь дней чудес - Страница 36

— Что это? — Толя кивнул на тетрадь, недовольный, что его прервали на очень интересном месте, да еще потребовали, чтоб он отбросил отцовскую книгу.

— Слушай! — Глаза Альки сверкали, как сигнальные лампочки в рубке. — Читаю… «Месяц прошел, как мы стартовали с Земли, дел в полете, как всегда, много, каждая минута занята наблюдениями над приборами, съемкой планет, астероидов и туманностей. Постоянно держим радио- и телесвязь с Землей, слышим ее голос и дыхание, видим ее, словно и не покидали Землю, она улыбается нам, греет нас, дает силу и поддержку…» Слышал?

— Ну и что? — сказал Толя, не зная, к чему клонит Алька.

— «Что, что»! Не понимаешь? — вспылил Алька. — Он ведь взрослый, выдержанный, знаменитый и сотни раз отправлялся в сверхдальние рейсы, а как пишет о Земле!… А вот слушай, что он пишет на другой странице… «Вдруг мы ощутили резкий удар: корабль попал в поток метеоритов, электроника звездолета не успела сработать, и звездолет отклонился в сторону, — недоделка, обратить внимание инженеров! Внутри корабля стало медленно падать давление, значит, пробита наружная обшивка… Приборы мгновенно показали, в какое место пришелся удар, и через минуту в открытый космос вышел наш механик в скафандре. Опасность была очень велика: поток метеоритов не кончился, и стоило мельчайшей частице задеть его… Повезло: снаружи была быстро наложена заплата, мы продолжаем полет…»

— Что это за тетрадь? — уже сильно волнуясь, спросил Толя и встал с кресла. — Ты можешь мне сказать или нет?

— Слушай дальше, — потребовал Алька.

— Нет, не буду слушать!

Толя схватил его за руки, посмотрел на потрескавшуюся в нескольких местах пластмассовую обложку и прочитал:

«НЕКОТОРЫЕ ЗАМЕТКИ О ПОЛЁТАХ НА «ЗВЕЗДОЛЁТЕ-100», и сверху: «КОЛЕСНИКОВ».

— Он ведет записки? — вскрикнул Толя. — Вот не ждал!

— Да не он, — сказал Алька, — не он, а его дядя, Артем Колесников. Я нашел эту тетрадь в шкафу над своей койкой… Наверно, дядя Артем жил в моем отсеке… Наверно, это нехорошо — читать без спроса чужие дневники, но я не мог удержаться… Да и не чужой он нам, дядя Артем, раз летал на этом же корабле и получил орден Мужества… Какой это, оказывается, был труднейший, опаснейший рейс и какой это заслуженный, знаменитый, бесценный корабль! Ведь все происходило на нем. На нем, понимаешь? — Алька задыхался. — И теперь мы, мы с тобой пилотируем его…

Глава 28. «ВЫХОД СТРОЖАЙШЕ ЗАПРЕЩЁН!»

Леночке было грустно. Быстро промелькнула, погасла, исчезла в космической темноте эта удивительная маленькая планета, и теперь лишь как воспоминание о ней остался в ее отсеке тонкий запах синих роз и еще каких-то цветов, не имеющих на Земле названия: голубоватых с острыми лепестками, ярко-желтых, ослепительно белых, красновато-черных…

Что они понимают в этом, мальчишки? Плавать и хохотать, кататься на листе кувшинки — это по ним, а вот чтоб по-настоящему оценить красоту новой планеты и пожить на ней — на это они не способны…

Она была сердита на мальчишек и все-таки старалась понять их. Конечно же, они не могли поступить иначе! Благоухающие цветы, плеск волн в сказочном желтом озере, порхание необыкновенных бабочек и редкостная тишина покинутой планеты — все это не самое главное для них в жизни…

А что, в таком случае, самое главное для нее?

Наверно, для нее самое главное то, чтоб ее ценили не только за красоту, чтоб мальчишки по-настоящему дружили с ней, верили в нее…

Прошла неделя, Леночка беседовала в отсеке со своим верным Рыжим лисенком, одаренным сложнейшим электронно-кибернетическим умом и знавшим тысячи добрых советов, шуток, загадок и сказок, как вдруг из рубки донесся отчаянный спор. Леночка поняла: они приближаются к новой планете…

Она отодвинула дверь отсека и вышла.

— Не надо на нее садиться! — громко уверял Алька, стоявший у пульта управления, а Колесников, сидевший в пилотском кресле, яростно сопротивлялся:

— Почему? Вы посмотрите, какого они достигли совершенства! Какие у них дороги — струнки! А какие города! Стоэтажные здания из стекла и бетона! А какие поезда и самолеты! Я отвечаю: здесь нам не будет скучно…

— А где нам было скучно? — спросила Леночка. — Или ты намекаешь…

— Ни на что я не намекаю! — стал оправдываться Колесников. — Ты посмотри в иллюминатор вниз, там создана высокая цивилизация…

И Леночка посмотрела. Внизу и правда был образцовый порядок: необыкновенно точные квадраты, прямоугольники и треугольники лесов и лугов, правильные, по циркулю проведенные круги морей…

— Как бы не ударили по кораблю из орудий… — сказал Алька. — Ты как считаешь, Жора?

— Не знаю, — ответил Жора. — Не похоже вроде бы, но я теперь ничему не верю — такие эти планеты бывают обманчивые. Сверху видится одно, а внизу оказывается совсем другое…

— А я что говорю! — обрадовался Алька. — Летим дальше.

— Я уже трижды облетел эту планету! — Колесников, видно, ни за что не хотел расставаться с ней и пролететь мимо нее. — Никакой опасности, и ответ на мой запрос самый благоприятный: «С огромной радостью ждем вас, люди Земли…» Ни разу еще не было такого ответа… Ну, Толя, ты ведь все-таки мой заместитель…

— Я за то, чтоб сесть на нее, — сказал Толя: что поделаешь, иногда Колесников бывает прав и приходится его поддерживать.

— А как ты, Лена? — спросил Колесников. — Уверен, тебе на ней будет интересно.

— Интересней, чем на Планете Синих Роз, мне не будет нигде, — ответила Леночка.

— Ребята, беру всю ответственность на себя! — Колесников резко повел звездолет на снижение и включил тормозные двигатели.